Впусти меня - Страница 110

110

Как жарко! Он весь горел, будто в лихорадке. Тело ломило, ему хотелось прилечь. Сию секунду.

Я заражен. Я стану вампиром.

С трудом передвигая ноги, он направился вниз по лестнице, опершись одной рукой — незараженной — на перила. Добравшись до квартиры, до своей комнаты, он рухнул на кровать и уставился на обои. Лес. Из листвы тут же выглянули знакомые фигуры. Маленький гномик. Оскар погладил его пальцем, а в голове пронеслась совершенно идиотская мысль.

Завтра в школу.

А он не сделал урок по географии. Им задали Африку. Нужно встать, сесть за стол, зажечь лампу и открыть атлас. Отыскать в нем бессмысленные названия и заполнить ими пробелы в заданном тексте.

Вот чем ему сейчас нужно заниматься. Он задумчиво погладил колпачок гномика. Потом постучал в стену. Э-Л-И.

Тишина. Наверное, где-то ходит и…

Делает то, что делают такие, как мы.

Он натянул одеяло на голову. Его трясло. Он попытался представить себе, что это такое — жить вечно. В окружении страха, ненависти. Нет. Эли не станет его ненавидеть. Если они будут вместе.

Он пытался представить себе, как это будет, рисуя в голове всевозможные картины. Вскоре послышалось, как в замке повернулся ключ, — мама пришла домой.

*

Мешки жира.

Томми тупо смотрел на картинку перед ним. Девка, выпятив губы, сжимала свои сиськи, напоминающие два воздушных шара. Смотрелось это дико. Он собирался подрочить, но, видно, у него с мозгами было что-то не то, потому что девка казалась ему каким-то монстром.

Неестественно медленно он закрыл журнал и запихнул его под диванную подушку. Малейшее движение требовало напряжения сознания. Кайф. Надышавшись клея, он был в полном отрубе. И хорошо. Никакого тебе мира. Только эта комната, а за ней — колышущаяся пустыня.

Стаффан.

Он попытался сосредоточиться на Стаффане. Ничего не получалось. Лицо его ускользало, перед глазами всплывал лишь картонный полицейский, выставленный перед зданием почты. В натуральную величину. Чтобы отпугивать грабителей.

Может, почту грабанем?

Да не, ты че, там же бумажный полицейский!

Томми прыснул — теперь у картонного полицейского было лицо Стаффана. Отправили в штрафное. Сторожить почту. А ведь на том картонном чуваке еще и надпись какая-то была.

«Нарушать закон — себе вредить»? Нет. «Полиция тебя видит»? Нет. Черт, да что же там написано?! «Смотри мне! Я — меткий стрелок!»

Томми расхохотался. Забился в смехе. Его трясло так, что, казалось, лампочка на потолке раскачивается в такт его хохоту. Он посмеялся этому. Не проходите мимо! Бумажный полицейский! С бумажным пистолетом! И бумажной башкой!

В голове его раздался стук. Видно, кто-то хочет зайти на почту.

Бумажный полицейский навостряет уши. На почте целых двести крон! Снять пистолет с предохранителя! Пиф-паф!

Тук. Тук. Тук.

Бум!

Стаффан… мать… ах ты, черт!

Томми застыл. Попытался сосредоточиться. Не получалось. В голове — лохматое облако. Вскоре он успокоился. Может, это Роббан или Лассе. Ну или Стаффан. Он же все равно из бумаги.

Хахаль важный, хрен бумажный.

Томми прокашлялся, спросил, еле ворочая языком:

— Кто?

— Я.

Голос был знакомый, но Томми никак не мог вспомнить чей. По крайней мере, не Стаффана, папашки из бумажки.

Палашка-мультяшка. Все, хорош!

— Кто «я»?

— Открой!

— Почта закрыта. Приходи через пять лет.

— Я принесла деньги.

— Бумажные?

— Да.

— Тогда ладно.

Он встал с дивана. Медленно-медленно. Контуры окружавших его предметов скакали и никак не хотели угомониться. Голова словно налилась свинцом.

Бетонная кепка.

Он постоял несколько секунд, раскачиваясь из стороны в сторону. Цементный пол кренился, как во сне, то влево, то вправо — прямо комната смеха! Он сделал шаг вперед, медленно переставляя ноги, поднял защелку, открыл дверь. На пороге стояла девчонка. Подружка Оскара. Томми смотрел на нее и ничего не понимал.

Солнце и вода.

На девочке было одно тонкое платьице. Желтое в белую крапинку, приковавшее взгляд Томми, — он попытался было сфокусировать взгляд на крапинках, но они тут же заплясали, задвигались, так что его затошнило. Она была сантиметров на двадцать ниже его.

Красивая, как лето.

— А что, лето уже наступило? — спросил он.

Девочка склонила голову набок:

— Что?

— Да нет, ничего, просто на тебе же этот, как его… сарафан.

— Да.

Томми кивнул, довольный тем, что отыскал нужное слово. Что она там сказала? Деньги? Понятно. Оскар вроде говорил, что…

— Ну? Хочешь что-то купить?

— Да.

— И что?

— Можно войти?

— Да-да.

— Скажи, что мне можно войти.

Томми сделал широкий шутовской жест. Увидел собственную руку проплывающей мимо, как в замедленной съемке, — обдолбанная рыба, пролетающая над полом.

— Входи. Добро пожаловать в наш… филиал.

Он больше не мог держаться на ногах. Пол притягивал его. Он обернулся и рухнул на диван. Девочка вошла, закрыла за собой дверь и опустила защелку. Она представилась Томми цыпленком невероятных размеров, и он засмеялся этому зрелищу. Цыпленок уселся в кресло.

— Что?

— Да нет, ничего. Просто ты вся такая… желтая.

— А-а-а.

Девочка сложила руки на небольшой сумке, лежавшей у нее на коленях. Как это он ее раньше не заметил. Не, не сумка. Скорее, несессер. Томми посмотрел на нее. Или сумка. Интересно, что в ней.

— Что у тебя… в этой штуке?

110