Впусти меня - Страница 140

140

Он почувствовал, как голова глубже уходит под воду и, как ни странно, подумал: «Уж лучше так. Чем глаз».

Через две минуты Микке всерьез задергался.

Они что, в самом деле решили?.. Он оглянулся на других пацанов, но никто из них явно не собирался вмешиваться, а сам он только сдавленно произнес:

— Йонни, да вы че…

Но Йонни, казалось, его не слышал. Он застыл на коленях у края бассейна, направив острие ножа в сторону воды, на расплывчатый белый силуэт, барахтавшийся в глубине.

Микке оглянулся на душевую. Блин, куда физрук-то подевался? Микке отошел в угол, к темной застекленной двери, ведущей в ночь, и скрестил руки на груди.

Краем глаза он заметил, как что-то упало с крыши. Кто-то принялся колотить в стеклянную дверь так, что та чуть не слетела с петель.

Встав на цыпочки, он выглянул в верхнее окно из обычного стекла и увидел маленькую девочку. Девочка подняла голову, посмотрев ему в лицо:

— Скажи: «Войди!»

— Ч-чего?..

Микке оглянулся посмотреть, что происходит в бассейне. Тело Оскара больше не дергалось, но Джимми все еще стоял, склонившись над бассейном, удерживая его голову под водой. Микке с усилием сглотнул.

Что угодно. Лишь бы это закончилось.

Девчонка опять заколотила рукой в стекло, на этот раз еще сильнее. Он вгляделся в темноту. Когда она открыла рот, обращаясь к нему, он заметил, что у нее что-то странное с зубами… И с руками…

— Скажи, что мне можно войти!

Будь что будет.

Микке кивнул, почти неслышно произнес:

— Ты можешь войти.

Девчонка отошла от двери и скрылась во тьме — на руках что-то сверкнуло, и она исчезла. Микке снова повернулся к бассейну. Джимми вытащил Оскара за голову из воды, забрал у Йонни нож, поднес к лицу Оскара, примерился.

Что-то блеснуло в окне посредине зала, и миллисекунду спустя оно разлетелось вдребезги.

Противоударное стекло разбилось не как обычное. Оно взорвалось тысячей крошечных круглых осколков, которые обрушились на край бассейна, разлетевшись по всему залу, переливаясь в воде, как мириады белых звезд.

ЭПИЛОГ

Пятница, 13 ноября

Пятница, тринадцатое…

Гуннар Холмберг сидел в пустом кабинете директора, пытаясь разобраться в своих записях.

Он целый день провел в школе Блакеберга, осматривая место происшествия и беседуя с учениками. Два криминалиста из центра и один эксперт по анализу крови из судебно-медицинской лаборатории все еще работали в бассейне.

Вчера вечером там были убиты два подростка. А третий… бесследно исчез.

Он даже успел поговорить с Мари-Луиз, классной руководительницей, выяснив, что пропавший мальчик, Оскар Эрикссон, — тот самый ученик, поднявший руку на его лекции о героине три недели назад.

Ну, много читаю…

А еще он вспомнил, что рассчитывал первым увидеть его у полицейской машины. Он бы его прокатил. Чтобы слегка поднять его самооценку. Но мальчик так и не появился.

А сейчас он пропал.

Гуннар просмотрел записи бесед с мальчишками, которые вчера были в бассейне. Их показания были более или менее единодушны, и одно и то же слово повторялось из раза в раз: ангел.

Оскара Эрикссона унес ангел.

Тот же ангел, который, согласно показаниям свидетелей, оторвал голову Йонни и Джимми Форсбергам, оставив их покоиться на дне бассейна.

Когда Гуннар рассказал об этом криминальному фотографу, при помощи подводной камеры снявшему головы на дне, тот ответил:

— В таком случае, вряд ли это ангел с небес.

Да уж…

Он посмотрел в окно, пытаясь найти разумное объяснение.

Во дворе полоскался на ветру приспущенный школьный флаг.

При допросе учеников присутствовали два психолога, так как у многих наблюдалась тревожная тенденция говорить о происшедшем слишком беспечно, словно речь шла о кино, а не о реальных событиях, — хотя мальчиков можно было понять.

Проблема заключалось в том, что эксперт по анализу крови в какой-то степени подтвердил слова мальчишек.

Траектория следов крови и сами следы были обнаружены в таких местах — на потолке и балках перекрытий, — что первым напрашивался вывод: преступление было совершено кем-то, кто умеет… летать. Именно это сейчас и требовалось объяснить. Отмести как версию.

И конечно же, они это сделают.

Учитель физкультуры лежал в больнице с сильным сотрясением мозга, и допрос пришлось отложить до завтрашнего дня. Впрочем, вряд ли он сможет добавить что-то новое.

Гуннар крепко прижал ладони к вискам, оттянув кожу так, что глаза превратились в щелочки, и уставился на свои записи.

«Ангел… крылья… оторвал голову… нож… пытались утопить Оскара… Оскар был совсем синим… зубы, как у льва… забрал Оскара…»

И единственное, что крутилось у него в голове:

Пора в отпуск.

*

— Это твой?

Стефан Ларссон, контролер на маршруте Стокгольм — Карлстад, указал на чемодан на багажной полке. Такие сейчас не часто увидишь. Настоящий кофр.

Мальчик в купе кивнул и протянул ему свой билет. Стефан пробил его.

— Тебя кто-нибудь будет встречать?

Мальчик покачал головой:

— Он только с виду тяжелый.

— Ну ладно… А что у тебя в нем, можно полюбопытствовать?

— Да так, всякая всячина.

Стефан посмотрел на часы и щелкнул щипцами в воздухе.

— К вечеру приедем.

— М-хм.

— А коробки? Тоже твои?

— Да.

— Это, конечно, не мое дело… Но как ты будешь все это вытаскивать?

— Мне помогут. Потом.

— А, тогда ясно. Ну, счастливого пути.

140